Экономист Татьяна Куликова: «Кто заплатит за майский указ?»


Правительство приступило к работе над реализацией нового майского указа, с которого президент Путин начал очередной президентский срок. И первый вопрос, который предстоит решить, - это собрать восемь триллионов рублей, которые необходимы для финансирования выполнения указа. Похоже, что основную часть этих денег планируется достать из карманов рядовых граждан. Таким образом, в очередной раз предлагается «облаготельствовать россиян» за их собственный счет.
 

По словам наших чиновников, на выполнение всех задач, заявленных в указе, требуется порядка 25 трлн рублей, но большая часть этих денег уже заложена в бюджете; осталось собрать только 8 трлн рублей за период до 2024 года. Но и восемь триллионов – это довольно-таки крупная сумма – даже с учетом того, что собрать ее нужно за шесть лет. Для сравнения: расходная часть федерального бюджета в 2017 году составила около 16 трлн рублей.

В поисках источников финансирования указа некоторые эксперты возлагают надежды на рост нефтегазовых доходов. Если повышательный тренд в цене нефти продолжится и нефть будет дорогой в течение всего шестилетнего периода до 2024 года, то значительную часть недостающих средств можно будет получить от дополнительных налоговых поступлений от нефтянки. Однако всерьез рассчитывать на такое везение, на мой взгляд, не стоит. Дело в том, что мировые финансовые рынки, очевидно, перегреты и поддерживаются искусственно через эмиссию, которая вечно продолжаться не может. Поэтому в ближайшем будущем (в течение года или максимум двух лет) вполне вероятен обвал мировых финансовых рынков с последующим резким падением цены на нефть – может быть даже ниже заложенных ныне в трехлетний бюджет параметров среднегодовых цен на нефть (т.е. чуть выше 40 долларов за баррель).

Таким образом, рассчитывать на то, что вся необходимая для реализации указа сумма может быть получена из внеплановых нефтегазовых доходов, нельзя. Можно лишь с достаточно хорошей долей вероятности ожидать, что внеплановые нефтегазовые доходы будут получены по итогам текущего года, однако какова будет величина этих дополнительных доходов, пока сказать трудно. Зампред Внешэкономбанка Андрей Клепач оценивает их в два триллиона рублей, а по оценкам Минфина дополнительные нефтегазовые доходы бюджета составят 2.74 трлн рублей; однако на мой взгляд эти оценки избыточно оптимистичны. Но даже если эти оценки близки к истине, дополнительные нефтегазовые доходы все равно на реализацию майского указа не пойдут, поскольку в рамках действующего ныне бюджетного правила все дополнительные нефтегазовые доходы направляются на пополнение резервов и менять это бюджетное правило в обозримой перспективе не планируется.

Еще одна надежда экспертов состоит в том, что бюджет будет получать дополнительные налоговые поступления, если в результате выполнения указа все-таки запустится сколько-нибудь заметный экономический рост. Однако чтобы этот рост запустить, деньги надо потратить раньше; кроме того, увеличение темпов экономического роста приводит к увеличению налоговых поступлений с некоторым лагом (то есть с задержкой). Значит, деньги нужны уже сейчас – в течение одного-двух лет; пусть не все восемь триллионов сразу, но значительная часть, а увеличение налоговых поступлений в результате запуска экономического роста если и произойдет, то ближе к концу шестилетнего срока.

В такой ситуации можно было бы прибегнуть к государственным заимствованиям, но с этим тоже не так просто. В бюджете на 2018 год уже заложен объем госзаимствований в размере 1.44 трлн рублей, и существенно увеличивать его нецелесообразно: это был бы слишком большой риск для финансовой стабильности, и, кроме того, для размещения больших объемов госдолга пришлось бы предложить инвесторам более высокий процент.

На мой взгляд, один из наиболее предпочтительных источников финансовых ресурсов для финансирования выполнения майского указа – это целевая эмиссия в форме так называемых специализированных инструментов рефинансирования Банка России. Суть этого механизма в следующем. Коммерческие банки выдают льготные целевые кредиты предприятиям приоритетных отраслей экономики (например, инфраструктурного строительства) и под залог этих кредитов получают рефинансирование от ЦБ также по льготной ставке (то есть по ставке значительно ниже ключевой).

Наиболее известный пример специализированного инструмента рефинансирования – это «Программа 6.5%» для поддержки малого и среднего предпринимательства (МСП). Эта программа была создана государственной «Корпорацией МСП» совместно с Минэкономразвития РФ и Банком России в 2015 году для поддержки МСП в период высоких процентных ставок в экономике, когда из-за резкого повышения ключевой ставки в декабре 2014 года (до 17%) рыночные кредиты стали для них непосильно дороги.

Программа 6.5% работает следующим образом. Кредитные организации, предоставляющие финансирование предпринимателям в рамках указанной Программы, получают рефинансирование у Банка России по ставке 6.5% годовых и потом направляют эти средства для кредитования сектора МСП, а поручителем по кредитам является «Корпорация МСП». Маржа банков при выдаче кредита малому бизнесу ограничена в программе в 4 процентных пункта (п.п.), среднему бизнесу – в 3 п.п. «Корпорация МСП» добавляет 0,1 п.п. за свое поручительство. В итоге заемщики могут кредитоваться по конечной ставке 10.6% годовых для владельцев малых предприятий и 9.6% для среднего предпринимательства.

В период, когда ключевая ставка держалась на двузначных уровнях (до сентября 2016 года), рыночные ставки для конечных заемщиков сегмента МСП доходили до «запретительных» уровней 20% и выше, поэтому кредитование по конечной ставке порядка 10% было действительно очень хорошим инструментом, позволившим получателям таких кредитов пережить период запредельно высоких процентных ставок. Однако общий положительный эффект от программы был ограниченным из-за низких лимитов (то есть объемов рефинансирования, выделяемых Банком России на эту программу) и несовершенства механизма отбора проектов.

У Банка России есть и другие подобные «специнструменты» льготного кредитования, но объемы по ним невелики (подробнее см. мою статью «О поддержке экономики через специализированные инструменты рефинансирования», kprf.ru, 24.11.2017; статья изначально опубликована на портале «Петербургские ведомости»). По состоянию на 1 января 2018 года лимиты по всем таким инструментам в сумме составляют 440 млрд рублей; из них на поддержку инвестиционных проектов (под гарантии государства) приходится лишь 150 млрд рублей, и даже этот скромный лимит до конца не выбран (выбрано 108 млрд рублей), так как в настоящее время льготная ставка рефинансирования отличается от ключевой всего лишь на 0.5 п.п. (в программу заложена фиксированная ставка рефинансирования 6.75%; между тем, ключевая ставка уже опустилась до 7.25%). На мой взгляд, вполне можно кратно увеличить лимиты по льготному рефинансированию инвестиционного кредитования, причем по более низкой процентной ставке, чем сейчас. И если эти кредиты действительно будут использоваться целевым образом – то есть на инвестиционные проекты, то заметного роста инфляции такая эмиссия не вызовет.

(Если же целевое использование средств обеспечить не удастся, то деньги будут сравнительно быстро перетекать на потребительский рынок и инфляция ускорится. Таким образом, если у нас так и не будет создано действенного механизма отбора проектов в соответствии с приоритетами развития и последующего контроля за целевым использованием средств, то лучше и не начинать никаких масштабных инвестиционных программ: пользы от них будет не много, а вред вполне может произойти – финансовая дестабилизация и разгон инфляции.)

Однако, к сожалению, указанный способ финансирования майского указа через расширение масштаба использования специализированных инструментов рефинансирования для либеральной команды в нашем правительстве и Центральном Банке неприемлем по идеологическим соображениям – как и любое другое государственное вмешательство, «искажающее» свободный рынок. Такое вмешательство по их мнению допустимо лишь точечно и в очень ограниченных объемах, не позволяющих существенно повлиять на общую картину в экономике. Именно поэтому лимиты по существующим специализированным инструментам рефинансирования Банка России столь малы.

Что же в итоге предлагает правительство в качестве источников финансирования майского указа? На данный момент предложены лишь несколько идей, и какие из этих идей будут реализованы, пока не решено. Но уже сейчас ясно: большая часть предложенных правительством идей сводится к увеличению прямых или косвенных поборов с населения. Расскажу вкратце о некоторых из них.

Наибольший резонанс в обществе (вполне ожидаемо) вызвало предложение повысить пенсионный возраст. Причем повышать его предлагается уже со следующего года и очень быстрыми темпами.

Иногда доходит до абсурда. Так, в предложении Минтруда (цит. по rbc.ru, 17.05.18) предлагается повышать пенсионный возраст на один год за год, что по сути эквивалентно одномоментному повышению возраста сразу на все пять лет. Ведь если человеку остается один месяц до пенсии и в этот момент возраст повышается на год, то ровно через год ситуация для этого человека повторится в точности – ему будет оставаться один месяц до пенсии и тут возраст поднимется еще на год; такой цикл будет повторен пять раз.

Конечно, такие «странные» предложения в итоге будут отброшены, но увеличение пенсионного возраста на полгода за год (а это очень быстро по мировым меркам) – вполне вероятно.

По оценкам правительства (основанным на расчетах Центра стратегических разработок Алексея Кудрина) такое повышение пенсионного возраста принесет порядка двух триллионов рублей за шесть лет, но есть и альтернативные расчеты, в которых финансовый эффект от повышения пенсионного возраста оценивается на порядок ниже (например, расчеты Аркадия Соловьева из ПФР).

Кроме того, говоря об экономии бюджетных денег в результате повышения пенсионного возраста, правительство упускает из виду, что эта экономия будет иметь место лишь на горизонте нескольких лет, зато в более длительной перспективе бюджету придется за нее расплачиваться. Дело в том, что повышение пенсионного возраста приведет к сокращению так называемого «срока дожития», то есть средней продолжительности периода получения пенсии, который является параметром в пенсионной формуле (хотя и в неявной форме): при расчете ежемесячного размера пенсии заработанный в течение трудового стажа пенсионный капитал делится на срок дожития в месяцах. Поэтому сокращение срока дожития приведет к пропорциональному росту среднего размера будущих пенсий. В итоге экономия, связанная с откладыванием начала выплат, приведет к тому, что в будущем обязательства государства по выплате пенсий будут выше. Поэтому повышение пенсионного возраста с точки зрения государственных финансов по сути эквивалентно долгосрочному государственному займу у своих граждан – под процент равный величине инфляции (по действующей пенсионной формуле пенсионной формуле пенсионные права учитываются в баллах, стоимость которых индексируется не ниже инфляции).

Таким образом, прежде чем принимать решение о том, как и когда повышать пенсионный возраст, необходимо проанализировать и просчитать все последствия этого решения, причем не только в финансовой сфере, но и для экономики в целом, включая влияние повышения пенсионного возраста на рынок труда и уровень безработицы. Сейчас в пенсионной сфере такой научной проработки решений не проводится.

Об этом в частности говорится в официальном письме Совета по актуарной деятельности при Банке России в адрес Т. Голиковой, А. Силуанова и Э. Набиуллиной по поводу инициативы о повышении пенсионного возраста. (Напомню: актуарная деятельность – это деятельность по анализу и количественной, финансовой оценке рисков и обязательств, возникающих в результате реализации этих рисков; во всем мире актуарии играют ключевую роль в страховании и в пенсионной сфере; но в России роль этих специалистов пока еще не столь велика.) В указанном письме Совет отмечает, что «серьезные просчеты, имевшие место ранее в ходе преобразований в пенсионной сфере, в значительной мере обусловлены недостатками в прогнозировании и слабым научным обоснованием принимаемых решений» и предлагает провести серьезную научную экспертизу проекта преобразования пенсионной системы, в частности с привлечением специалистов-актуариев.

Однако с учетом всей спешки, с которой правительство собирается реализовать повышение пенсионного возраста, надежды на глубокую научную проработку этого вопроса практически не остается.

Еще один потенциальный источник средств на выполнение указа – это повышение налогов. Тут также рассматривается несколько вариантов.

Во-первых, повышение НДС с 18 до 20% и отмена льгот по НДС для социально-значимых товаров что по оценкам правительства принесет порядка 2 трлн рублей за шесть лет. При этом вполне очевидно, что повышение НДС приведет к росту цен, особенно на социально-значимые товары, то есть ударит особенно сильно по беднейшим и социально-незащищенным слоям населения. Кроме того, повышение ставки НДС будет оказывать негативное воздействие на экономический рост.

Во-вторых, обсуждается налоговый маневр в нефтянке: отмена экспортной пошлины при соответствующем увеличении налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Это означает, что если раньше налогообложение нефти, отправляемой на экспорт, было выше, чем у нефти для российского потребителя, то сейчас в результате маневра величина налогообложения нефти для внутреннего употребления сравняется с налогообложением экспортной нефти. По данным Минфина, замена экспортной пошлины увеличением НДПИ принесет в бюджет 1-1.6 трлн рублей дополнительных доходов. Однако при этом на внутреннем российском рынке нефтепродукты, включая бензин, подорожают, что приведет к росту издержек во всем промпроизводстве и, соответственно, к росту потребительских цен. (Кстати, произошедшее в мае резкое удорожание бензина в России, хотя и было вызвано другими причинами, дает возможность «заранее прочувствовать», как может выглядеть ситуация с бензином при повышении НДПИ). Таким образом, и эта мера ударит в первую очередь по рядовым гражданам.

В-третьих, обсуждается идея поднять подоходный налог – причем плоскую шкалу отменять не планируется, то есть налог поднимется одинаково для всех граждан. Совершенно очевидно, что для простых граждан, живущих от зарплаты до зарплаты и не имеющих «лишних» денег, даже незначительное увеличение налога (на пару процентных пунктов) будет гораздо более болезненным, чем для высокодоходных слоев населения.

В-четвертых, опять возобновилось обсуждение введения добровольно-принудительной накопительной пенсии в форме индивидуального пенсионного капитала, что по замыслу правительства должно обеспечить поступление длинных денег, которые можно использовать в инвестиционных проектах. О том, что в российских условиях любая обязательная или квази-обязательная накопительная пенсионная система – это не больше чем еще одна форма поборов с населения в пользу финансовых посредников, я уже неоднократно писала ранее (см., например, «Принуждение к накоплению», Правда, №77, 20.07.2017), поэтому здесь подробно останавливаться не буду.

Итак, резюмируя сказанное: источники финансирования для выполнения майского указа правительство собирается взять главным образом из карманов простого народа, так что в ближайшие несколько лет вполне можно ожидать дальнейшего ухудшения уровня жизни населения. А верить, что в результате удастся запустить процесс устойчивого экономического развития, пока нет никаких оснований – по крайней мере, с таким правительством, как сейчас в России.

 

Татьяна Куликова, экономист.

kprf.ru

 
По теме
Чемпионат мира по футболу в России — событие безусловно, ярчайшее. Но в последнее время любая застольная беседа в нашей стране, начинаясь с обсуждения дел в национальной сборной,
В СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ уверены, что внесенный Правительством РФ на рассмотрение Госдумы проект закона, предусматривающий повышение пенсионного возраста, является губительным для страны и противоречит целям,
Средний размер пенсии в 2019 году возрастет до 15,4 тысячи рублей, заявил глава Министерства труда и социальной защиты России Максим Топилин в интервью газете "Известия" .
  Законодатели учтут конструктивные предложения противников повышения пенсионного возраста при доработке соответствующего законопроекта, но откладывать реформу нельзя, закон нужно принимать осенью,
  Владимир Поздняков (КПРФ), комментируя инициативу Правительства о повышении пенсионного возраста, заявил: «Считаю необходимым, чтобы пенсионные отчисления (накопления), являющиеся собственностью граждан,
  15 июня в ИА «Интерфакс» состоялась пресс-конференция руководства КПРФ.
Комитет Госдумы по труду и соцполитике, вероятно, рассмотрит пенсионную реформу через месяц после ее обсуждения в регионах, если совет Думы решит в понедельник отправить проект закона в рассылку,
Пакет предложений правительства РФ по налоговой и пенсионной реформам будет внесён в Госдуму сразу после его рассмотрения на заседании российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений.
Заместитель Председателя ЦК КПРФ Ю.В. Афонин прокомментировал законопроект о повышении пенсионного возраста, который обсуждался сегодня на заседании правительства РФ.
«Детям-жертвам войны на Донбассе» посвящается… - Гатчинская правда В Гатчинском районе в д. Зайцево, на мемориале мирным жителям, погибшим в годы Великой Отечественной войны, состоялось открытие фотоэкспозиции «Трагедия Донбасса – Трагедия Ленинграда» и памятника детям-жертвам войны на Донбассе.
Гатчинская правда
Беседы о пожарной безопасности - Газета Лужская правда Инспекторы отдела надзорной деятельности и профилактической работы Лужского района еженедельно проводят профилактические рейды по предупреждению пожаров в жилом секторе.
Газета Лужская правда