«Русский царь-бас», как называли Федора Ивановича Шаляпина, в особых представлениях не нуждается. Гениальный певец в жизни был человеком весьма непростым. «По природе моей я несдержан, иногда бываю резок, и всегда нахожу нужным говорить правду в глаза. К тому же я впечатлителен, обстановка действует на меня очень сильно, с «джентльменами» я тоже могу быть «джентльменом», но среди хулиганов – извините – сам становлюсь хулиганом», – признавался Федор Иванович.
ДУЭЛЬ И ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Когда Шаляпин впервые приехал на гастроли в Америку, газетчики тут же расспросили его обо всех его пристрастиях, а затем растрезвонили: мол, Шаляпин атеист, один на один ходит на медведя, презирает политику, не терпит нищих и надеется, что после возвращения в Россию… окажется в тюрьме. Что касается последнего утверждения, то именно так журналисты поняли старую русскую пословицу, которую процитировал певец: ни от сумы, ни от тюрьмы не зарекайся…
Певец, действительно, был человеком страстным, отличался буйным нравом. Современники много говорили о его нервозности, вспыльчивости и деспотичности. До революции его имя нередко звучало в прессе в самом скандальном контексте. Его обвиняли в высокомерии, надменности, обзывали «лавочником», газеты судачили о его дебоширствах…
Что же касается первой, детской любви, то она пришла к Шаляпину, когда он учился в частной школе, – там мальчики обучались вместе с девочками. «Сидел я рядом с девочкой старше меня года на два, ее звали Таня; она меня и выручала в трудные минуты, подсказывая мне. Этим она вызывала у меня чувство глубокой симпатии; и однажды в коридоре, во время перемены, преисполненный пламенным желанием благодарить ее, я поцеловал девочку», – вспоминал Шаляпин. Таня была не против, но сказала, что лучше это делать на дворе, чтобы не увидела учительница.
«Я понял только одно: нельзя целоваться при учительнице, – должно быть потому, что этого она не преподавала нам, – спустя годы повествовал Шаляпин. – Смутное понятие о запретности поцелуев явилось у меня тогда, когда, целуясь с Таней в укромном уголке, я почувствовал, что так целоваться лучше, чем при людях. Я стал искать возможности остаться с Таней один на один, и мы целовались сколько хотелось…». Финал этой истории? « Конечно, учительница все-таки вскоре поймала нас, и меня с подругой выгнали из училища», – признавался певец.
Шаляпину было лет двенадцать, когда он впервые оказался в театре. Дома он, переполненный чувствами, рассказывал матери о том, что видел. «Мне особенно хотелось рассказать ей о любви, главном стержне, вокруг которого вращалась вся приподнятая театральная жизнь», – вспоминал Шаляпин. Он никак не мог понять: почему в театре о любви говорят так красиво и возвышенно, а в обыденной жизни, любовь почему-то является символом распутства и греха…
«Начитавшись убийственных романов, насмотревшись театральной жизни, я начал несколько преждевременно мечтать и бредить о любви», – рассказывал певец. Впрочем, его однокашники – тоже. «Мы все считали себя влюбленными в Олю Борисенко, равнодушную красавицу-гимназистку, которая ходила уточкой и смотрела на весь мир безучастными глазами. Боже мой, как жадно ждали мы Пасхи, чтобы похристосоваться с Ольгой!.. Для каждого из нас было счастьем сказать Оле два-три слова, побеседовать с ней минуту».
Из-за Оли Борисенко юный Шаляпин даже дрался на дуэли, как и надлежало истинному кавалеру. Противником стал гимназист, который недостаточно уважительно отнесся к даме. Один из друзей Шаляпина принес из дома рапиры, висевшие там как украшение. Ребята посчитали, что они недостаточно острые, и отнесли оружие к слесарю.
«Дуэль началась и кончилась в минуту, если не скорее, – с иронией вспоминал Шаляпин. – Ударив раза два рапирами одна о другую, мы, не долго думая, всадили их кому куда нравилось: противник в лоб мне, а я ему в плечо… Так как мы условились драться не на смерть, а до первой крови, секунданты признали дуэль конченной и начали перевязывать наши раны, причем один из них для этой цели великодушно оторвал штрипки от своих подштанников».
МАМАША ЗА ШКАФОМ
Вообще, по признанию будущего певца, все то, что было известно ему тогда в области отношений полов, казалось разноречивым до непримиримости. Все вроде бы искали любви, но невесты почему-то всегда плакали, а мужчины рассказывали друг другу о любви грубо, насмешливо, да еще и посещали публичные дома.
«Мне было ясно, что в обыденной жизни женщина – домашнее животное, тем более ценное, чем терпеливее оно работает, – вспоминал певец. – Но в то же время я видел, что женщина всюду вносит с собою праздник и что жизнь при ней становится красивее, чище…»
Первой женщиной Шаляпина стала, по его собственному признанию, очень красивая дочь прачки. Девушка была душевнобольной: она тронулась рассудком после того, как ее бросил любовник-офицер. Юному Шаляпину пришла в голову шальная мысль: «А что, если я заменю офицера? Может быть, эта красавица девица выздоровеет?». Девица не сопротивлялась напору тринадцатилетнего юноши, но никаких чувств не проявила: «когда я пришел в себя, то ясно увидел, что глаза ее смотрят в потолок так же мертво, как всегда»…
Впереди было много романов. Например, с опереточной актрисой Таней Репниковой, шатенкой с чудными синими глазами и очень красивым овалом лица. «Я был неравнодушен к ней, но не только не смел ей сказать об этом, а даже боялся, чтоб она не заметила моих нежных чувств. Она же относилась ко мне ласково и просто, как старшая сестра», – вспоминал певец.
Потом был роман с Ольгой, учившейся в Петербургской консерватории. «Я любил ее больше, чем она меня, – рассказывал Шаляпин. – Я чувствовал, что что-то мешает отнестись ко мне так беззаветно, как я относился к ней». Препятствием оказалась мамаша девицы, которой не нравились отношения молодых. Однажды она даже спряталась за шкафом и подслушивала разговор дочери с Шаляпиным, который в ту пору был уже начинающим артистом. Певец говорил о своих планах поступить на сцену…
Мамаша неловко выдала себя и, поняв, что раскрыта, стала колотить и Шаляпина, и дочь стулом. Потом Ольга помирилась с матерью, и Шаляпин даже снова стал бывать у них дома. «Но юношеский романтизм мой заволокло серое облако каких-то сомнений и подозрений», – признавался артист.
«КЛЯНУСЬ НА ШПАГЕ!»
Шаляпин был женат дважды. Со своей первой женой, итальянской балериной Иолой Ло-Прести, выступавшей под девичьей фамилией своей матери – Торнаги, он познакомился в Нижнем Новгороде. Торнаги и Шаляпин были ровесниками – оба родились в 1873 году. Иола окончила балетную школу в миланском театре Ла-Скала, выступала на его сцене, много гастролировала в других городах Италии, во Франции и Америке.
В 1896 году, в самый момент расцвета творческой карьеры, Иола Торнаги была приглашена в Россию, в частную оперу известного мецената и ценителя искусства Саввы Мамонтова, где она и познакомилась с Шаляпиным. Он стал проявлять знаки внимания к балерине, однако та оставалась холодна к нему. Певец совсем не говорил по-итальянски; она же не понимала ни слова по-русски.
После успешной премьеры в Нижнем Иола заболела. Узнав об этом, Шаляпин пришел к приме домой с кастрюлей куриного бульона и вином. «Она рассказывала мне о своей прекрасной родине, о солнце и цветах. Конечно, я скорее чувствовал смысл ее речей, не понимая языка», – вспоминал певец.
Однажды Торнаги пришла на генеральную репетицию оперы «Евгений Онегин». В роли мужа Татьяны был Шаляпин, но когда он запел арию «Любви все возрасты покорны», все присутствующие дружно засмеялись. «Поздравляю, Иолочка! – сказал балерине Савва Мамонтов, свободно владевший итальянским. – Федя только что признался вам в любви!». Оказывается, он сымпровизировал: вместо привычного текста спел: «Онегин, я клянусь на шпаге: // Безумно я люблю Торнаги!»…
Весной 1897 года Шаляпин осуществил свою давно желанную мечту – впервые поехал за границу. В Париже у певца случился странный роман. У профессорши, где он жил, училась пению молодая пианистка, очень милая барышня. Она аккомпанировала Шаляпину, потом певец научил ее кататься на велосипеде. Понимали они друг друга плохо (Шаляпин не говорил по-французски, а она по-русски), объяснялись междометиями и жестами.
«Накануне отъезда в Россию я ушел на свой чердак рано, чтобы пораньше проснуться, – вспоминал Шаляпин. – И вдруг на рассвете я почувствовал сквозь сон, что меня кто-то целует, – открыл глаза и увидал эту милую барышню… Я никогда больше не встречал ее и уехал из Франции под странным впечатлением, и радостным, и грустным…»
А в 1898 году Шаляпин и Торнаги обвенчались – в небольшой деревенской церквушке недалеко от Путятино, где находилось имение одной из оперных певиц из труппы Саввы Мамонтова. На следующее же утро молодоженов разбудил страшный грохот: это Савва Мамонтов вместе с артистами гремел в кастрюли, тарелки, а «дирижировал» всем этим буйством композитор Сергей Рахманинов. Так они решили разбудить Шаляпина и Торнаги, чтобы отправиться с ними в лес за грибами.
Спустя год в семье Шаляпиных родился сын Игорь. Иола Торнаги навсегда оставила сцену, а певец начал работать еще больше, чтобы содержать семью. Сына Игоря Шаляпин ласково называл Игрушкой, и в каждом письме спрашивал у жены, как мальчик.
«Дорогая Иолинка, милая моя радость, прошу тебя написать мне, как вы оба себя чувствуете с моим Игрушкой, – писал Шаляпин жене в марте 1899 года. – Ты не можешь себе представить, дорогая Иолинка, как я скучаю в Петербурге, не знаю почему, но ничего меня не интересует, и я жду с восторгом дня, когда смогу увидеть тебя и целовать без конца. Радость моя, очень-очень хочу тебя обнять. Ты далеко от моего сердца, но оно бьется и будет биться только для тебя и для моего дорогого Игрушки».
Вскоре в семье родилось еще две дочки, но в 1903-м произошла трагедия. Первенец Игорь умер от аппендицита. Мальчику тогда исполнилось четыре с половиной года… Но жизнь продолжалась. В 1904 году в семействе произошло прибавление – родился мальчик. Ребенка назвали Борей – в честь «золотой» роли его отца, Бориса Годунова. А через какое-то время у Шаляпиных появились еще и близняшки – Федор и Татьяна. Всего в этом браке у Шаляпина родилось шестеро детей.
НЕ ЖЕЛАЛ ОБСЛУЖИВАТЬ
«Дорогая моя Иолинушка! Я очень на себя зол, что несколько дней не писал тебе, моя радость, моя богиня, моя дорогая любовь!» – писал Шаляпин супруге в апреле 1903 года. Казалось бы, о чем еще мечтать? Однако у Шаляпина появилась вторая семья.
Любовница певца Мария Валентиновна Петцольд была вдовой с двумя детьми от первого брака, жила в Петербурге. Вскоре, в 1910 году, она родила дочку от Шаляпина – Марфу. Бросать первую семью – Иолу и пятерых детей – певец категорически не хотел, и теперь его жизнь разрывалась между Москвой, где жила первая семья, и Петербургом. Фактически у Шаляпина появилась вторая семья, а первый брак не был расторгнут.
Торнаги стоически восприняла измену мужа и, насколько могла, скрывала от детей измену отца. Но вторая семья стала тоже «разрастаться»: Петцольд родил Шаляпину еще двух дочек – Марину и Дасию.
С 1918 года Шаляпин – художественный руководитель бывшего Мариинского театра. В том же году он первым получил звание Народного артиста Республики. С июля 1922 года Шаляпин был на гастролях за границей, в частности в США. Певец уехал вместе со своей второй женой, Торнаги же практически до конца жизни оставалась в Москве. А спустя несколько лет, в 1927-м, Шаляпин официально женился на Марии Петцольд.
В том же году постановлением правительства РСФСР он был лишен звания Народного артиста и права возвращаться в СССР. Под тем предлогом, что он не желал «вернуться в Россию и обслужить тот народ, звание артиста которого было ему присвоено». По другим источникам – за то, что якобы жертвовал деньги эмигрантам-монархистам. Кстати, постановление 1927 года было отменено только в июне 1991 года – как «необоснованное».
В 1927-1938 годах в Париже среди русских эмигрантов проводился конкурс красоты «Мисс Россия», и его победителем в 1931 году стала дочь Федора Шаляпина Марина… Шаляпина не стало спустя семь лет: 12 апреля 1938 года он скончался в Париже на руках жены.
Сергей ЕВГЕНЬЕВ
На фото – Федор Шаляпин и Иола Торнаги