«Внучка» барона Мюнхгаузена, или История одной мистификации

Удивительную историю из военной ленинградской летописи 1941 года удалось узнать благодаря рассекреченным материалам бывшего партийного архива. На первый взгляд, странный и редкий для тех времен курьез: то ли журналистский ляп, случайная небрежность, то ли сознательная мистификация… А может быть, дезинформация? Впрочем, переполоха эта история наделала немало, дойдя до самых верхов ленинградского руководства.

«Заслуги», которых не было В моих руках – архивное дело Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга. Название – «Материалы с протоколу бюро горкома ВКП(б)». Рядом - надпись: «Особый сектор». Все документы в деле помечены грифом «совершенно секретно». До недавнего времени эта папка, как и многие другие, содержавшие решения Ленинградского горкома во время блокады, была недоступна для исследователей. На уголке папки – штамп: «Рассекречено. Протокол МЭК при губернаторе Санкт-Петербурга от 05.05.2008».
…Принято считать, что советская печать времен войны была под жестким идеологическим, военным и политическим контролем. Вся информация не раз проверялась и перепроверялась перед тем, как попасть на страницы газет. Там не могло оказаться ни одного лишнего слова, ни одного сомнительного персонажа. Только герои, только подвиги. И только публикации, призванные укреплять веру в победу и разгром врага. И тем не менее…
Заметка в «Смене» от 24 октября 1941 года, вырезанная из газеты и обведенная красным карандашом, оказалась в папке решений Ленинградского горкома ВКП(б), среди документов под грифом «совершенно секретно». Под шапкой «В боях за город Ленина» была помещена фотография девушки в форме летчика. Краткая информация под фото гласила: «Это летчик-истребитель лейтенант Горбатенко, славная дочь советского народа. За мужество и отвагу, проявленные в боях с белофиннами, тов. Горбатенко была награждена орденом «Красная Звезда». За доблесть и отвагу, проявленные в боях с германским фашизмом, летчица удостоена новой награды – ордена Ленина. Летчики ее звена за время отечественной войны уничтожили 40 вражеских самолетов. Привет тебе, мужественная русская женщина, славный сталинский сокол Ефросинья Горбатенко!» И подпись: «Фото Н.Янова (ТАСС)».
Конечно, заметка вселяла веру в победу и гордость за защитников Родины. Однако невероятность приведенных в ней сведений бросалась в глаза. Во-первых, никто никогда прежде не слышал про летчика-аса Ефросинью Горбатенко. Во-вторых, сорок сбитых самолетов на звено (это три самолета) для начала Великой Отечественной войны было поистине фантастической цифрой.
Что же касается ордена Ленина, то он вручался настолько нечасто, так что практически каждый награжденный им был на слуху. К тому же, время войны орденом Ленина летчиков награждали редко (обычно удостаивали орденами «Красная Звезда», «Красное Знамя»).
Поэтому ничего удивительного, что бдительные органы сразу же начали расследование и, надо сказать, сработали быстро и оперативно. Уже 29 октября 1941 года начальник Особого отдела НКВД Ленинградского фронта комиссар госбезопасности III ранга Куприн отправил спецсообщение члену Военного совета Ленфронта дивизионному комиссару Кузнецову. Разумеется, тоже под грифом «Совершенно секретно». Этот документ – в той же папке «Особого сектора».
В спецсообщении вначале содержалась перепечатка «сменовской» статьи, а дальше следовало расследование: «Горбатенко Ефросинья Антоновна, 1920 года рождения, урож. Витебской обл. и района, дер. Рудаки, русская, гражданка СССР, из крестьян, член ВЛКСМ с 1938 г.
- Оперативной группой Особого отдела НКВД Ленинградского фронта при ЛКУ была 25 октября с.г. задержана и допрошена. На допросе показала, что помещенная надпись в газете «Смена» не соответствует действительности, она, Горбатенко, никакого военного и летнего образования не имеет, летчиком-истребителем никогда не была, в войне с белофиннами не участвовала, а также и не участвовала в войне с немцами.
Правительственных наград – орденов «Красной Звезды» и Ленина – она не получала.
Горбатенко после смерти своего мужа-летчика из г. Пушкина переехала в г. Ленинград, сшила себе форму ВВС Красной армии и выдавала себя за лейтенанта авиации.
18 октября с.г., будучи в Шуваловском парке, познакомилась с неким фотографом, одетым в морскую форму, последнему рассказала о своих «заслугах» и была сфотографирована.
Материлы на Горбатенко переданы в Военную прокуратуру Ленгарнизона для привлечения к уголовной ответственности».

Небрежность или…? Спустя два дня после спецсообщения комиссара госбезопасности Куприна появилось решение бюро Ленинградского горкома ВКП(б). Подписанное 31 октября 1941 года, оно называлось: «О фотокорреспонденции ТАСС, помещенной в газете «Смена» от 24.X – 1941 г.». Цитируем дословно: «Указать т. Коновалову (заведующему Ленинградским отделением ТАСС. – Авт.) на недопустимость рассылки фотокорреспонденций без тщательной проверки фактов и сообщений. Предложить т. Коновалову привлечь к ответственности фоторепортера т. Янова, представившего к печати фотокорреспонденцию без проверки фактов». Вот так закончилась история про «мужественную русскую женщину, славного сталинского сокола»… Но как мог так проколоться опытный фотокорреспондент Николай Янов, остается только гадать. Журналистом он был опытным, и совершенно непонятно, что заставило его клюнуть на «внучку барона Мюнхгаузена»…


С 1930 года Янов трудился фоторепортером в газете «Ленинградский Динамовец», в 1936-м поступил на работу фотокорреспондентом в ленинградское отделение «Союзфото». В 1938 году был опубликован альбом «Мастера фотографии», включающий пять снимков Янова. В том же году перешел на работу в ТАСС. В 1940-м был спецкором ТАСС в Эстонии.
Во время войны Николай Янов работал в фотохронике Ленинградского отделения ТАСС. Во время войны был прикомандирован к Краснознаменному Балтийскому флоту фотографом политуправления КБФ. Был участником знаменитого таллинского перехода и многих других сражений и десантных операций на Балтике и на Ладоге.
«Николай Павлович Янов — фотокорреспондент Ленинградского отделения ТАСС. Когда появлялась крупная фигура, очки на носу, «лейка» на груди и широкое лицо из-под кепки светилось добродушной улыбкой, — трудно было в ответ не улыбнуться.
Яныч... Павлович... По-разному мы называли Колю, но всегда дружески и уважительно относились к нему, считая его своим старшим товарищем… Он был молодецкого здоровья, обладал выдержкой, в море не укачивался. Зоркие глаза бывшего пограничника примечали многое, мимо чего мог пройти любой из нас. Он не был суетлив, однако всегда вовремя оказывался в нужном месте, и его снимки часто печатались на страницах газет. Свою работу он делал размеренно и солидно. Мы знали: если Янов прицелился и «щелкнул», можно не беспокоиться — снимками мы обеспечены», - вспоминал писатель Николай Михайловский в своей книге «Штормовая пора», изданной в 1978 году.
По всей видимости, допущенная небрежность с историй Ефросиньи Горбатенко все-таки не стала роковой для Николая Янова. Он продолжил работу в ТАСС, впоследствии его снимки вошли в фонды многих музеев и архивов, неоднократно публиковались в книгах и фотоальбомах, посвященных Великой Отечественной войне. В 1950 году был переведен на работу в журнал «Советский Союз» корреспондентом по Ленинграду и Ленинградской области.
«Он был из тех, кто «с лейкой и с блокнотом, а то и с пулеметом» прошел всю войну, - говорилось на выставке фоторабот Николая Павловича Янова, состоявшейся в петербургском музее истории фотографии в конце 2007 года. - При столь бурной и героической жизни снимки у Янова получались такими прекрасными, что хоть сейчас в любой музей современного искусства. Как это ему удавалось? Талант».

«Непартийное отношение» И еще одно обстоятельство, в виде послесловия. За две с половиной недели до «курьезной» публикации в «Смене», посвященной «летчице» Ефросинье Горбатенко, произошло еще одно событие, связанное с Ленинградским отделением ТАСС. Информация о нем также находится в папке «Особого сектора» - естественно, под тем же грифом «Совершенно секретно». 6 октября 1941 года опросом членов бюро горкома ВКП(б) от работы был освобожден заведующий Ленинградским отделением ТАСС Израиль Анцелович и в его должности утвержден Н.Д.Коновалов.
Анцеловича сняли после спецсообщения начальника управления НКВД по Ленинградской области П.Кубаткина, направленного секретарю Ленинградского горкома ВКП(б) А.А.Кузнецову. «В УНКВД ЛО поступили материалы о непартийном отношении к работе зав. Ленингр. отделением ТАСС Анцелович Израиля Марковича. Факты свидетельствуют о его распущенности, трусости, грубости с сотрудниками, что мешает планомерной работе Отделения ТАСС», - так начинался этот документ.
Основано это сообщение было на агентурных донесениях осведомителей. Сообщали они о том, что Анцелович будто бы дезорганизует работу в отделении, в своих публичных выступлениях клянется в верности партии, а в кругу друзей ее порочит. Более того, допускает сомнения в силе Красной Армии и правильности политики партии. При его непосредственном участии будто бы устраиваются пьянки, а работники ТАСС якобы используют служебное положение в личных целях: приобретают военное обмундирование и оружие.
Что правда, а что нет в этих сообщениях осведомителей (иначе говоря, доносах), сегодня понять трудно. Но можно предположить, что если бы все изложенное, действительно, имело место, Анцеловича ждала бы печальная судьба, причем немедленно. Только отстранением от работы дело бы не ограничилось…
Узнать об Израиле Анцеловиче можно из заметок его внучки Юлии Беломлинской, художника театра и кино, опубликованных на ее странице в живом журнале в Интернете (http://poor-ju.livejournal.com/449148.html).
«Во время войны он был начальником ленинградского бюро ТАСС, - отмечает Юлия Беломлинская. – Рассказывал, что города кодировали, защищая от немецких радиоперехватов, по именам начальников ТАСС, и Ленинград назвали в этих шифровках по фамилии деда «город Анцеловича».
По словам Юлии Беломлинский, после войны Израиль Анцелович работал в «Вечернем Ленинграде», но ушел оттуда во время «кампании по борьбе с космополитизмом». На какое-то время он вообще бросил журналистику, вернулся к своей прежней профессии моряка, окончил курсы штурманов и уехал в Мурманск на китобойный флот. Спасал себя и семью.
«Он был «верный ленинец», считал, что страна захвачена негодяями, что Сталина обманывают и скрывают от него правду, - рассказывает Юлия Беломлинская. - После смерти Сталина он вернулся в Ленинград. И снова работал журналистом, но в мелких малотиражках. Вечно кого-то разоблачал, и его потом отовсюду увольняли».

Сергей Евгеньев
Источник фото: www.photographer.ru

 
По теме
Завершающий этап Всероссийских спортивных соревнований – Чемпионат России по горнолыжному спорту – пройдет с 3 по 6 апреля в Ленинградской области на склонах горнолыжного курорта «Снежный».
«Детям-жертвам войны на Донбассе» посвящается… - Гатчинская правда В Гатчинском районе в д. Зайцево, на мемориале мирным жителям, погибшим в годы Великой Отечественной войны, состоялось открытие фотоэкспозиции «Трагедия Донбасса – Трагедия Ленинграда» и памятника детям-жертвам войны на Донбассе.
Гатчинская правда
Беседы о пожарной безопасности - Газета Лужская правда Инспекторы отдела надзорной деятельности и профилактической работы Лужского района еженедельно проводят профилактические рейды по предупреждению пожаров в жилом секторе.
Газета Лужская правда